Укрепленная линия, состоящая из городов, валов, лесных засек и завалов, защищала нижние окраины Московского государства от набегов ногайских и крымских татар. К 1571 году "передними" городами, глядевшими прямо в степь, были Алатырь, Темников, Кадом, Шацк, Данков, Ряжск, Орел и другие, оставлявшие далеко впереди себя приворонежский край. Из этих городов посылались в степь конные разъезды для наблюдения за появлением татар. С 1586 года сторожевая черта продвинулась на юг. В этом году были устроены два новых города: Ливны и Воронеж.
Из Воронежа для постоянного дозора должны были выезжать по разным направлениям 12 сторож или конных караулов. Из них, 7-я сторожа, из шести человек, проезжала по Рязанской дороге, вверх по реке Воронежу К устью реки Усмани. 12-я сторожа, единственная на ногайской (левобережной) стороне реки Воронежа, назначалась на Битюг, проезжать "от усть Чамлыка до верх Хавы и до верх Цны и Дапчаура". Сторожа эта проезжала до верховья Цны около 10 верст и до верховья Хавы около 70 верст. Она была единственной, так далеко расположенной от Воронежа, численный состав ее был неопределенный, "смечая по людям, сколько будет на Воронеже людей".
Для несения сторожевой службы по городу Воронежу и заселения нового края были призваны "охочие люди", добровольцы, которым за их службу отводились поместные земли и всякие угодья. Шли сюда переселенцы из Белева, Рязани, Ельца, Шацка и других городов. Шли дети, братья, племянники служилых людей, в том числе служилых "по отечеству", то есть потомственных детей боярских. Много стекалось крестьян и дворовых помещичьих людей, бегущих на далекую окраину от все усиливающегося крепостного гнета. Такие беглецы вербовались местными воеводами в ряды "приборных" служилых людей — казаков, трельцов, пушкарей, а иногда и в "детей боярских". Служилые люди молучали право владения землей и крестьянами, именовались "помещиками", но в большинстве своем они сами обрабатывали свою землю, неся вместе с тяготами ратной службы и бремя крестьянского труда. "Приборные" служилые люди получали землю целыми группами, в общей меже, распределяли ее потом по жребью. Из общей массы служилых людей выделялись отдельные, более зажиточные, или, как тогда называли, "лучшие" люди. Эти добывали себе правдами и неправдами дополнительные земельные участки, захватывали пустоши, иные владели и крепостными крестьянами.
При заселении Воронежского края в первую очередь осваивались укрытые от вражеских набегов места между реками Воронежем и Доном. Но уже вскоре стали заселяться участки и в междуречьи Воронеж-Усмань по лесным полянам и опушкам. В 1652 году усманцы, в подтверждение своего старожительства, писали: "как стал город Воронеж, за много лет до усманских крепостей, деды и отцы наши жили в тех селах и деревнях", то есть прямо указывали, что усманские селения появились после устроения Воронежа.
Разруха, охватившая русскую землю в начале XVII века, во время крестьянской войны и польской интервенции, по-видимому, мало затронула отдаленный приусманский край и заселение его непрерывно продолжалось. По воронежским писцовым книгам 1615 года "письма и дозору Григория Киреевского с товарищи", составленным менее, чем через 30 лет после основания Воронежа, во вновь образованном, еще недавно безлюдном. Воронежском уезде записано 8 сел, 19 деревень, 8 починков, 4 слободы, в них значится 269 помещиков, 15 вдов, 28 недорослей. Значительная доля населенных пунктов приходилась на междуречье Воронеж-Усмань, где уже было 4 села (Собакино, Боровое на Усмани, Ступино, Излегоще), 1 слобода (Бобиковская), 3 деревни (Репная, Коростелева, Пещанка) и 1 починок (Нелжинский).
В селе Ступино, на р. Воронеже у устья р. Ивницы, было поселено 33 двора детей боярских и поместных атаманов. Выше по реке Воронеже на р. Нелже записан починок Нелжинский за двумя помещиками — Плаксиным и Ярцевым. Еще выше по Воронежу было расположено село Излегоще с Христорождественской церковью. В нем за 13 детьми боярскими, 18 поместными атаманами и 1 атаманской вдовой (атаман-казак) записано пахотной земли "доброй" 37 четвертей (четверть или четь составляла около полугектара) да "дикого поля" 1423 четверти в каждом из трех полей. Таким образом, из 2190 гектар земли, отведенной излегощинцам, пашни было всего около 55 гектар, менее чем по два гектара на хозяйство, а остальная земля пока еще оставалась нераспаханной целиной, "диким полем". В общее пользование излегощинцев указаны были сенокосные луга по реке Излегоще и по заполью к Юшину болоту по 100 копен на хозяйство, отведен лес строительный и дровяной, отдана на оброк всему селу рыбная ловля в реках Воронеже, Излегоще и в озерах с их притоками — Истобном, Кривом, Гнилом и Хо-мутце с оплатой за оброк 3 рубля в год (рубль в XVII веке соответствовал 17 рублям начала XX столетия).
Фамилии первых поселенцев села Излегоще, предков теперешних излегощинцев, были: детей боярских — Пригородов, Цымлянцев, Степанов, Калитвинов, Москвитинов, Трубицын, Чепрасов, Беляй-Чепрасов, Востриков, Хастырев, Плуталов, Дьяков, Рукин. Поместных атаманов: Семен Салков, Андрей Кобелев, Ермак Мигулин, Матвей Жигульский, Иван Кобелев, Леонтий Долгов, Гуляй Башкирцев, Федор Борисов, Митрофан Реткин, Михаил Федоров, Захар Темирев. Третьяк Шильников, Степан Головин, Федор Лопатин, Исидор Игнатьев, Федор Полев, Тимофей Кобелев, Кондрат Курьянов, Авдотья Немыкина.
По соседству с седом Излегоще писцовые книги отмечают от Савицкого яра вверх по Воронежу к озеру Запорному пустошь за 7 детьми боярскими — Мокринским, Кондауровым, Чемодановым, Микулиным, Кунаковским, Долматовым, Полубояриновыми. Другая пустошь, в Долгой поляне у озера Любовицкого и реки Боровой, записана за 5 детьми боярскими заворонежского села Курина. За одним помещиком из села Гвоздевки значилась земля по реке Студенке на поляне в Ломах против Кривого озера. Все эти наименования впервые записанные в документах, сохранились до настоящего времени.
Служилые люди наших селений составляли часть воронежского городового войска, являлись на сборы в Воронеж. В 1616 году в Воронеже записаны Внипкие (Ивницкие или Ступинские), Лезгощинские (Излегощенские), Усманские (Усмани Собакиной) атаманы (Источник: И. Беляев, Указанная работа, 35).
В 1623 году, в связи с мерами по укреплению сторожевой службы на окраинах государства, в Воронеже была составлена роспись караульных сторож в степях для наблюдения за татарскими сакмами (путями). Первая сторожа, из 3 человек, должна была проезжать от устья р. Тавровки к Носкову отрогу (у села Усмани Собакиной). Вторая сторожа, тоже в составе 3 человек, проезжала от Носкова отрога до верховья Хавы. Третья сторожа проезжала вниз по реке Хаве до Битюга. Четвертая — стояла на Битюге, верстах в 100 от Воронежа, у устья реки Чемлыка. Она проезжала до Ахматова липяга (теперь Ахматов куст на высоком берег Битюга в Аннинском районе). Эта последняя сторожа была "смесной", т. е. совместно для нескольких городов, для Данкова, Рясского, Шайка, Ливен, Оскола, Епифани, Михайлова, Воронежа, которые должны были высылать по 4 человека. "Преж сего, говорилось в росписи, меж реки Дону и Битюга сторожи не ставили, а ныне в тех местах без сторожей быть не мочно" (Источник: И. Беляев, Указанная работа, 38).
Однако лучшей защитой края была дальнейшая колонизация его. В годы 1618-1630 у Московского государства с Крымом и Ногайской ордой были мирные отношения и потому сколько-нибудь значительных татарских набегов не наблюдалось. За эти годы временного затишья отмечается усиленное передвижение русского населения на южную окраину. По данным С. Г. Томсинского, в то время, как на севере ощущалась теснота, на юге государства лежали нетронутые целинные земли. В начале XVII столетия десятина земли в Воронежском уезде стоила один рубль, а в Вологодском краю от 16 до 26 рублей (С.Г. То). По Писцовой и Межевой книге Воронежского уезда, составленной в 1629 году Р. Киреевским и JI. Недовескиным, видно, что за 14 лет по Воронежскому уезду количество расписанной служилым людям земли увеличилось с 17102 четвертей до 34606, т. е. вдвое. К этому времени уезд был поделен на 4 стана: Чертовицкий, Карачунский, Борщевский и Усманский. В Усманский стан входили селения по левобережью Воронежа и по реке Усмани. Центром стана было село Усмань Собакино. На территории Усманского стана за 14 лет число населенных пунктов увеличилось с 9 до 17, в том числе сел стало вместо четырех уже семь: к упомянутым ранее прибавились села Репное, Телечино, Песковатое.
Село Песковатое на Песковатой поляне у реки Усмани возникло, по-видимому, вскоре после 1615 года. Здесь были поселены, безусловно, со сторожевой целью, и наделены угодьями 25 поместных казаков во главе с есаулом Терентием Осиповым. Место под село было намечено, очевидно, как передовой пункт к северо-востоку от Воронежа, у северной границы большого черного леса на путях татар в Усманский стан. К 1629 году некоторых казаков "не стало", они пропали неизвестно куда и их поместья были отданы частью оставшимся казакам, а частью "испомещенным" здесь детям боярским, одновременно имевшим поместья в других селах Воронежского уезда. В 1629 году в Песковатом числилось 17 поместий казачьих и 9 детей боярских. В пустоши на Савицком яру появилась деревня Савицкая, Телушкина тож, записанная за семью детьми боярскими. На поляне Ягодной, на речке Студенке, возник починок Студенский во владении за 16 детьми боярскими. На реке Боровой, на поляне Сенной и несколько выше, записаны пустоши за 21 владельцами — детьми боярскими. Вскорости здесь построилась деревня Боровая. В пустоши под Демшиным липягом, на Левой россоши реки Излегощи, записано владение 13 детей боярских села Излегощи. В ближайшие годы здесь построилась деревня Демшина. За разными владельцами значились пустоши на поляне Беляевской, в Долгой и Любовицкой полянах, около Ендовы по Юшину ржацу, на речке Мещерке. Починок Нелжинский уже пишется деревней. Всего в Усман-ском стане в 1629 году записано за помещиками детьми боярскими, за служилыми и поместными атаманами и поместными казаками 7 сел, 9 деревень, 1 починок и 19 пустошей. За помещиками значилось земли в каждом из трех полей, пашни паханой, перелога и дикого поля 13893 четверти или всего около 21 тысячи гектар. На земле помещичьей было поселено людей помещичьих (дворовых — Б. К.) 6 дворов с 13 человеками, крестьянских дворов 538, бобыльских — 89, людей в них 644 человека, Запустелых крестьянских или бобыльских дворов записано 25.
Заселение края, таким образом, продолжалось поближе к лесу, по берегам рек, по лесным полянам, причем освоение новых земель продвигалось все далее на восток. Так. к селу Песковатому приписаны были сенокосные луга уже по речкам Девице и Матренке (впадающей в Усмань — Б. К.). Любопытно, что еще по книгам 1615: г. на отдаленной реке Битюг записана за двумя беломестными атаманами "откупная вотчина" "Битюцкий ухожей", причем за этот откуп назначалась весьма высокая оплата в 30 рублей (Источник: Л.В. Вейнберг и А. Полторацкая. Указная работа, 139). Страх перед татарским нападением не останавливал предприимчивых людей, а к тому же в эти годы отмечается некоторое затишье в набегах кочевников. Впрочем это затишье было непродолжительным и новоселам Усманского края вскоре пришлось испытать все невзгоды татарских нашествий.
При заселении Воронежского края в первую очередь осваивались укрытые от вражеских набегов места между реками Воронежем и Доном. Но уже вскоре стали заселяться участки и в междуречьи Воронеж-Усмань по лесным полянам и опушкам. В 1652 году усманцы, в подтверждение своего старожительства, писали: "как стал город Воронеж, за много лет до усманских крепостей, деды и отцы наши жили в тех селах и деревнях", то есть прямо указывали, что усманские селения появились после устроения Воронежа.
