Снаряды падали у церкви, попадали в стены. Храм сотрясался. Опять звенело разбитое стекло, гасли свечи и лампады. Запахло гарью. Все мы пали на колени. Молились горячо, славили Воскресение Христово в состоянии духовного подъема. Все слились в одну-единственную огромную душу, для которой разрушение и смерть на земле стали второстепенным, далеким, достойным презрения. Служба продолжалась...
Наступило затишье. У стен храма и во дворе лежали убитые, стонали раненые. Бабушка Александра Полякова лежала на земле у правого притвора храма в луже крови с тяжелым ранением в бедро: белая кость проглядывала сквозь рваную одежду.
Тишина оказалась непродолжительной. Начался новый огневой налет, на этот раз тяжелыми снарядами, их было семь, а служба...
